Питер FM |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » Питер FM » Реал, Герман » [05.01.2022] Не забывай свои корни, помни
[05.01.2022] НЕ ЗАБЫВАЙ СВОИ КОРНИ, ПОМНИ |
Люк, я твой отец
УЧАСТНИКИ: |
|
ОПИСАНИЕ | Сергей под видом начинающего автора в телефонном разговоре напрашивается на аудиенцию редакторши В. Беляевой. Женщина, испытывая муки похмелья, предлагает ему обсудить будущий труд у себя дома |
[indent]- Как я выгляжу?
[indent]На Серёжу из зеркала смотрит бледный молодой мужчина с совершенно растерянным взглядом. Рукава фиолетового свитера хочется привычно затянуть пониже, спрятав ладони, но это Stefano Ricci, а не тряпка с рынка на Сенной, с ним такие номера не проходят. И зачем он платил такие бешеные деньги, если несчастная кофта не справляется с элементарным заданием - не может скрыть его от назойливых взглядов. Разумовский хмурится, укладывая пятернёй волосы то на одну, то на другую сторону, а то вовсе зачесывая их назад. Вид в зеркале ему определенно не нравится, и Серёжа, решаясь на старинный прием красавиц из девятнадцатого века, щиплет себе щёки, чтобы убрать эту нездоровую бледность. И где эта хвалёная краснощёкость рыжих, когда она так нужна? Серёжа делает глубокий вдох и на мгновение прикрывает глаза. Всё хорошо. Они просто съездят познакомиться с ней и вернутся домой. Никто ничего даже не поймет. Серый вновь распахивает глаза и вздыхает. Легче не становится.
[indent]- Как думаешь, я ей понравлюсь?
[indent]Разумовский вертится перед зеркалом. Ему почему-то важно услышать, что он может нравиться. Причем кому-то, кроме Олега. И не потому, что у него есть деньги или связи, а просто... просто потому, что он такой, какой есть. В детстве он часто воображал, какой могла бы быть эта встреча. Даже мысленно проговаривал несуществующие диалоги. Что скажет он, что ответит она... Хотелось произвести самое лучшее впечатление, чтоб она сразу поняла, что он хороший мальчик и что его можно любить. В детстве почему-то казалось, что любят за что-то... Если он будет учиться лучше всех, то будет достоин любви, а, значит, мама вернется и заберет его домой. Она же просто не знает, какой он! Понимание. что это так не работает пришло намного позже вместе с мыслью, что в этом мире каждый за себя и никто никому не нужен. Прошло много времени, прежде чем Олег смог объяснить, что Серёжа нужен ему безо всяких условий. Не потому, что он лучше всех учится или помнит наизусть имена всех художников эпохи Возрождения, или лучше всех в классе играет в шахматы... А просто потому что Серёжа - его друг и самый близкий на свете человек.
[indent]Непослушные волосы прижимает бейсболка леопардовой расцветки. У Разумовского странное представление о "надо надеть что-то неброское, чтобы не отличаться от обычных людей". Олег только хмыкает и ничего не говорит ему на это. Знает - спорить с Серёжей только себе дороже. К тому же, он и без того нервничает. Не каждый день встречаешься с женщиной, которая, вероятно, тебя произвела на этот свет.
[indent]Сергей нашел её сам, причем совершенно случайно. В один из визитов в "Радугу" им показывали обновлённое западное крыло, ремонт которого начали, когда Серёже и Олегу было, наверное, лет по тринадцать, а закончили только теперь на деньги фонда Разумовского. В западном крыле детского дома находился пресловутый бассейн, кабинет медсестры, а еще почему-то архив. Серёжа даже не может сказать точно, кому из них в голову пришла мысль поискать свои личные дела, но только после недолгих поисков выяснилось, что в выцветшей папке с надписью "дело" и фамилией "Разумовский" на обложке первым же листом значилась отказная, написанная Беляевой Вероникой Олеговной.
[indent]Он сам нашел её без особых проблем, учитывая род его деятельности и умения. Женщина с таким именем и подходящего возраста всё еще жила в Санкт-Петербурге и работала в издательстве. Других детей у Беляевой Вероники Олеговны не было. Почему-то это даже эгоистично обрадовало Серёжу, который боялся, что кого-то могли любить, в то время как от него попросту отказались. В детском доме самое противное быть "кукушонком". Когда твои родители умерли, то ты автоматически становишься особой кастой, не таким как все. А "кукушата"... они кукушата и есть, никому не нужные брошенки. Обычно из них вырастают самые обозленные на весь мир взрослые.
[indent]Серёжа не мог точно ответить, зачем ему эта встреча, что он хотел бы от нее получить, но назад пути уже не было. Они неслись через весь Питер на другой конец города, потому что женщина назначила им встречу у себя дома. Наверное, в кафе было бы проще, в кафе было не так страшно, но в последний момент почему-то всё изменилось. И вот они уже стояли возле обтянутой дешевым дерматином двери, не решаясь нажать на звонок. Серёжа тяжело вздохнул и закусил губу, как бывало всякий раз, когда он нервничал. Рука, дрогнув, потянулась к кнопке звонка и квартиру за закрытой дверью огласила громкая противная трель. С минуту ничего не происходило, потом за дверью послышались приближающиеся шаги.
[indent]- Здравствуйте, это я вам звонил! - на одном дыхании выпалил Разумовский, даже ни разу не заикнувшись, - Я С-Сергей, п-помните?
[indent]"Вы меня под сердцем девять месяцев носили", - очень хотелось добавить Серёже, но он промолчал, лишь переминаясь с ноги на ногу.
[indent]Утро встретило Белку полумраком комнаты, болью, пульсирующей в висках и темени, ощущением кошкиного говна во рту — всем тем, что сопровождает идущие рука об руку мигрень и лёгкое похмелье. Если бы только мигрень — "Нурофен" в помощь. Но его, кажется, нельзя сочетать с алкоголем, пока он полностью не выведется из организма. Если бы только похмелье, Белка бы выпила кофе и "Спазмалгон", но при мигрени от кофе становится только хуже. Вот и приходится пить минералку и активированный уголь. Тошнит, но тошнит, скорее, не от выпитого вчера, а от головной боли, и вряд ли помогут при этом попытки промыть желудок. А тут ещё этот поэт, или прозаик — кажется, прозаик — решил зачем-то лично переговорить с редактором. Наверное, он из наших, из неформалов. Сложно со всей этой официозностью, проще поговорить лично, обсудить все подводные камни. Белка это понимает. К тому же когда пишешь первую книгу, всегда хочется перестраховаться, чтобы не развернули при первом ознакомлении. Впрочем, вряд ли ему стоит о чём-то беспокоиться, если уж он не совсем графоман и не пишет маргинальщину. Сейчас особенно ценится качественная литература, хотя больше популярны фэнтези и псевдоисторические детективы. И в том и в другом порой такие обороты встречаешь, что шок берёт, как вообще эти книги допустили до печати. Но главред считает, что первоочерёдное в творчестве художника — это его фантазия, а не умение складывать слова в предложения. Что ж, пусть так. По интеллигентному голосу молодого человека Белка сделала предположение, что у него хорошо должно быть и с первым, и со вторым. Так что она была спокойна, если можно так сказать про женщину с похмельем и мигренью. И даже слишком спокойна, потому что, ну, знаете, в таком состоянии мало что волнует обычно.
[indent]К назначенному времени стало получше. Белка позавтракала и привела себя в порядок, переодевшись из домашней одежды в рабочие юбку с колготками, блузку и вязаный кардиган, убрала волосы в пучок на затылке. Звонок, который чудом сработал, она услышала из кухни. Посмотрела на время: да, действительно, уже подошло время, — высыпала овощи в суп, вымыла руки, сняла фартук и пошла открывать. Молодой человек был не один, но друга своего он не представил. Такое бывает с творческими людьми, ничего удивительного. Выглядел писатель, конечно, эксцентрично, если мыслить мерками цивила, но как сейчас только люди не ходят. Белке только радует глаз такое разнообразие и она дружелюбно улыбается, как ртом, так и глазами.
[indent]— Здравствуйте, Сергей. Здравствуйте, — Белка пропускает в квартиру писателя и его товарища, кивая и ему. Если бы Сергей был один, она бы предложила ему устроиться на кухне, но двоим людям с ней там будет тесновато, поэтому Белка приглашает гостей в комнату. Постель на разложенном диване застелена, подушки и пледы убраны с пола к стене, в противоположной от компьютера стороне комнаты возле самого платяного шкафа скромно притаился круглый стол со стульями — вот эта локация, пожалуй, подойдёт. — Пожалуйста, присаживайтесь. Может быть, вы хотите кофе? Я, к сожалению, не очень себя чувствовала с утра и перенесла место встречи, поэтому не стесняйтесь.
Усадив гостей за стол, Белка присела рядом, разглядывая их. Не похожи на друзей. Интуиция Белке не врёт. И надо будет поэтому уточнить один момент касательно рукописи.
Отредактировано Вероника Беляева (2022-04-20 21:59:27)
[indent]Сколько раз он представлял себе эту встречу? Наверное, не меньше миллиона. "Здравствуйте, я Серёжа Разумовский. Так уж вышло, что я ваш сын." Или "Здравствуйте, я Сергей Разумовский, ваш сын. Да-да, посмотрите, кем я стал и от кого вы отказались." В итоге, когда открылась дверь, он не сказал ни того, ни другого. Они прошли в комнату, маленькую, но довольно уютную, хотя и без особенных изысков. Серёжа мысленно усмехнулся. Когда-то он мечтал жить в подобной квартирке с мамой, окруженный вниманием и заботой. Проведя почти всю жизнь в детском доме, лишенный всего, теперь он мог себе позволить купить даже дворец и жить в нем, если бы вдруг захотел. Вот ведь ирония.
[indent]Они прошли в комнату, и Вероника предложила всем троим сесть за стол, где было бы гораздо удобнее разговаривать. Серёжа вовремя спохватился, поняв, что до сих пор так и не представил Олега, увлеченно разглядывая обстановку комнаты женщины, которая предположительно была его биологической матерью.
[indent]- Ох, п-простите, я совсем забыл! Это Олег, мой д-друг, - Сергей перевел взгляд с Волкова на Веронику и обратно, заодно ища глазами поддержку у друга, - Мы... вместе работаем.
[indent]Последнюю фразу было решено сформулировать именно так, не поясняя, какие отношения связывают их с Волковым. Тем более, что на это потребовалось бы гораздо больше времени, чем Вероника согласилась уделить ему. В конце концов, всё это и так было правдой. Олег был его другом и всегда гораздо больше, чем другом. Даже не в любовном, а в глобальном, вселенском смысле. Олег был его смыслом, его единственным близким человеком, потеряв которого он едва не сошел с ума, но теперь, к счастью, обрел снова. Но всё это Серёжа предпочел не говорить, ограничившись лишь дежурным "мы работаем вместе".
[indent]Когда все обязательные дежурные формальности были соблюдены, чашки кофе предложены (Разумовский бы не слукавил, если бы сказал, что этот кофе мог застрять у него в горле, а требовать у почти незнакомого человека газировку было бы, как минимум, странно), гости расселись за столом, приготовившись к деловой беседе, которую Серёжа всё никак не мог начать, отчаянно пытаясь не пялиться на сидящую напротив женщину, пока она, чего доброго, не подумала бы, что он какой-нибудь маньяк.
[indent]- Спасибо, что вы согласились уделить нам... мне немного вашего времени. Вас рекомендовали в издательстве, как одного из лучших специалистов, - Разумовский попытался улыбнуться, поймав себя на том, что уже минуту теребит ремешок от часов на запястье. Странно, что Вероника не узнала его, либо попросту не срастила одно с другим. Вряд ли каждый день знаменитые миллиардеры звонят тебе с просьбой о встрече. Наверное, нужно было спросить что-то насчет несуществующей книги, но Серёжа ума не мог приложить, как это сделать. Текст вопроса родился неожиданно сам собой.
[indent]- Знаете, я задумал р-роман о мальчике, которого родила женщина и оставила его в роддоме, - Разумовский поднял голову, встречаясь глазами с Вероникой, - Конечно же, мальчик попал в приют и ему там было плохо. Очень и очень плохо. С первого дня его невзлюбили другие дети за то, что он был умнее, спокойнее и рассудительнее их. А еще за цвет волос, он раздражал их больше всего, - Серёжа, словно в подтверждение собственных слов, убрал со лба выбившуюся прядь, заправив ее за ухо, - Этому мальчику очень хотелось, чтобы его кто-нибудь любил, и чтобы в один прекрасный день мама вернулась за ним и навсегда забрала из этого проклятого места. Но никто не пришел ни через год, ни через два, ни через восемнадцать лет, - Сергей стиснул под столом руки в кулак, стеснение и заикание чудесным образом словно куда-то испарились, - У него совсем никого не было, кроме лучшего и единственного друга, - взгляд, наполненный теплотой, скользнул по лицу Олега, - А потом... - Разумовский усмехнулся, - Потом у мальчика всё было хорошо. Как думаете, мог бы иметь успех такой роман?
[indent]Серёжа замолчал, переводя дыхание, отчаянно ища под столом ладонь Олега, чтобы ощутить поддержку друга, как всегда случалось в детстве.
«Это отвратительная идея»
Именно так и не иначе думал Олег с самого начала, но энтузиазм Серого сложно было недооценить. Он подготовился ко встрече с матерью основательно и продуманно. Так, что отговорить его и предложить какой-то более примитивней вариант знакомства было невозможно. Волков прекрасно понимал причины - его любимый человек боялся быть отвергнутым больше всего на свете. Боялся оказаться неподходящим, ненужным, неправильным - снова. Его ведь именно поэтому и никак иначе оставила родная мать. По крайней мере, так то виделось Разумовскому в его детски кошмарах.
Мнение этой женщины теперь не должно было играть для Сережи никакой роли, а не вызывать этот болезненный страх вновь оказаться брошенным. И тем не менее он волновался изо всего, буквально каждого шага - выбранной одежды, статуса Олега молчаливо сопровождавшего его.
Короткого, но убедительного «ты не обязан нравится ей», сказанного Волковым в машине было не достаточно. И чтобы не нагнетать обстановку он не стал развивать эту тему до «она может не понравиться тебе». Но все равно остался при своем мнении - достаточно было просто позвонить и назначить встречу, без всяких легенд.
Больше всего Олег опасался, что Сережа может выйти из себя… буквально. Знакомство с альтер-эго Разумовского, обозленным на когда-то бросившую его мать, не каждый в состоянии пережить. Поэтому вместо того, чтобы встать где-нибудь поодаль на пороге гостеприимной комнаты, он сидел рядом с Разумовским. Когда дрожащая рука судорожно коснулась его ладони, он спокойно и уверенно сжал ее, переплетая пальцы. Не поведя и бровью, ничем не выдавая что произошло. Только продолжая внимательно наблюдать за тем как реагирует на слова Сережи женщина.
Матерю он назвать ее пока не мог. Да и не хотел. Матери своих детей не бросают, матери не обрекают их на одиночество, унижение и боль. Тем более таких хрупких и ранимых как Сережа. Хотя, быть может, не случись этого, он вырос бы другим. Не оставь его мать в роддоме, они бы никогда не встретились. И теперь Волков даже не представлял как бы могла сложиться его жизнь, если бы не эта встреча.
Пожалуй, за это ее даже можно было поблагодарить. Хотя он и предпочел бы для Серого более счастливую судьбу. Счастливое детство, наполненное любовью и заботой. А не отчаянные попытки раз за разом доказать окружающим, чего он стоит.
— Мы... вместе работаем.
О, да, конечно, как угодно. Может быть, они работают над книгой вместе? Белка тепло улыбнулась Олегу и Сергею. Молодые люди отказались от кофе, и женщина не стала настаивать. Она только выключила суп на плите и вернулась к гостям. Она внимательно слушала, пока молодой писатель произносил своё вступление. Что ж, ему в самом деле нечего было бояться, кроме двух моментов: если он не пишет откровенно маргинальные вещи, описывающие, например, расчленёнку и различные девиации, и если в его романе нет чрезмерной гомоэротики. И вот этому моменту стоило уделить внимание, потому что, возможно, молодому автору, настроенному творить свободно и от души, было о чём беспокоиться. Откровенно гомоэротический контент издательство не пропустит, это не просто прихоть, это политика государства, в котором они живут, и тут ничего не попишешь. Никто не хочет проблем. Если бы всё зависело только от Белки...
Она вглядывается в лицо Разумовского и лицо кажется ей очень знакомым вблизи. Своими чертами — переносицей, уголками глаз, изгибом губ он удивительно напоминает ей Лёшу. Он ведь тогда был такого же возраста, даже чуть младше, наверное, хотя казался ей таким взрослым. Сергей не являлся точной его копией, рыжий и тощий, но Белка ловит себя на том, что невольно выискивает в нём родные черты... зачем-то.
— Знаете, я задумал р-роман о мальчике...
Белка кивает. Авторы склонны писать о героях, похожих на них самих. Возможно, и Сергей чувствует себя в каком-то смысле таким же брошенным и одиноким ребёнком, как его герой, оставленный матерью в роддоме... Естественно, Белка вспоминает и про своего сына. И в этот момент история молодого человека напротив перестаёт быть рассказом о его романе. Ужас, начинающийся как внезапное озарение, вспышка, наносит колюще-режущий удар ей в грудь и просовывает в дыру свои щупальца, пытаясь добраться до самого нутра. Может ли быть такое, что мальчик, от которого она отказалась, нашёл её и пришёл, чтобы отомстить? Чтобы посмотреть ей в глаза и воззвать к совести, которую она так старательно старалась подавить при мыслях о нём? Чтобы потом жестоко посмеяться, раздавив её сердце? Да, он мог бы. Сейчас с интернетом и связями кого угодно можно найти. Боже, неужели это её сын? Он ведь и правда так похож на Лёшу... Как, должно быть, он винит её, если из сердца вырывается такая речь, пылкая, с вызовом, пронизанная отчаянием и болью.
Губы Белки дрожат, когда она улыбается, а глаза подёргиваются влагой.
— Вы хотите сказать, что этот мальчик потом нашёл свою мать, чтобы рассказать ей о том, что он пережил? — значит, должно быть, не всё у него так хорошо было, как он говорит. Психологи всегда советуют прорабатывать старые травмы. Возможно, то, как поступил её сын, — единственно верное решение. Что касается Белки, она считала, что поступила правильно. Она не думала о том, что малыша ждёт такая участь, как описывает Сергей. Она даже нередко забывала о факте его рождения. Белка делает судорожный вдох. — Сергей, я не думала, что вам будет хуже, чем было бы со мной... Поверьте, я хотела, как лучше. Не вините меня.
Переключиться на ты она так и не решается.
Отредактировано Вероника Беляева (2022-05-07 16:26:37)
[indent]Встреча пошла совсем не по тому сценарию, как рассчитывал Сергей. Он ведь хотел просто познакомиться с этой женщиной, а не сразу вываливать ей в лоб информацию о том, что знает, кто она такая. Наверное, прав был Олег, когда говорил, что это плохая идея. Теперь это понимал и сам Серёжа. Он почувствовал, как сжалась под столом рука Олега на его ладони, как бы говоря "я здесь, с тобой, ты не один". Только после этого нехитрого жеста он нашел в себе силы вновь поднять голову и посмотреть на Веронику. Женщина выглядела растерянно, и её можно было понять. Не каждый день призраки прошлого стучаться в наши двери да еще и таким неожиданным образом. Интересно, она хотя бы вспоминала о его существовании все эти двадцать шесть лет? Наверное, вспоминала. Разумовский почему-то решил, что вспоминала. Не зря же, она сразу поняла, куда он клонит, а ведь могла сделать вид, что не знает о чем речь.
[indent]Вероника заговорила о том, что и подумать не могла, что ему будет настолько плохо в детском доме, и губы Серёжи исказила какая-то злая улыбка, даже скорее ухмылка. Жизнь в самой бедной семье, но где тебя любят, всё равно во сто крат лучше жизни в самом замечательном приюте. Разумовский не увидел, но почувствовал, как напрягся рядом с ним Олег, и еле заметно сжал его ладонь, молча говоря, что никого постороннего здесь нет и можно не волноваться.
[indent]Серёжа расправил несуществующую скатерть на столе, задумчиво глядя куда-то мимо Вероники и Волкова. Совсем не так он представлял себе эту встречу. Наверное, ему бы следовало разозлиться на эту женщину, высказать ей всё, что наболело за все эти годы унижений, что он пережил в детском доме, но... он вдруг поймал себя на мысли, что не имеет на это ни сил, ни желания. За давностью лет все душевные бури улеглись, оставив только пустоту. Сначала он жутко хотел, чтобы мама его нашла и забрала из приюта, потом мечтал сам найти ее и всё ей высказать, чтоб она поняла, от кого отказалась... А теперь... теперь ему не нужно было ни того, ни другого. Он настолько привык к одиночеству, что уже даже не представлял себя в окружении каких-то друзей, приятелей или родственников. У Серёжи был Олег, и этого было вполне достаточно.
[indent]- Я не сержусь, - после долгой паузы, наконец, заговорил Разумовский, глядя на Веронику, - Когда-то сердился, даже пытался ненавидеть... вас, - он шумно сглотнул, - Но всё это уже в прошлом.
[indent]Серый замолчал, опустив голову и разглядывая, как медленно скользит по ладони палец Олега, успокаивая его. Были ли у него вопросы к этой женщине? Да, их было миллион. Был ли он в состоянии задать хотя бы один?..
[indent]- Я действительно давно вас простил, - наконец, добавил Разумовский, - Я только... - он закусил губу, как всегда бывало, если он начинал нервничать, - Только хотел спросить. Я был чем-то плох, что вы решили от меня отказаться?
[indent]Эта мысль не давала ему покоя с раннего детства, как только Серёжа мало-мальски начал осознавать себя. Он хотел знать, чем был так нехорош и что надо было сделать, чтобы стать "хорошим". Волков постоянно убеждал его, что любят не за что-то, а просто так, но эта дурная мысль вновь почему-то всплыла в его рыжей голове. А двруг, будь он каким-то другим, его бы не бросили? Действительно, кто захотел бы иметь сына-социофоба, с огромными проблемами с менталкой. Всё-таки, наверное, он был "бракованным", раз от него могли отказаться с такой легкостью...
Волков всегда был молчаливым наблюдателем или жестким исполнителем, когда речь касалась их присутствия с Сережей. Он не был разговорчив или суетлив, в отличии от друга детства. Он предпочитал действовать по необходимости и сохранял тактику невмешательства до последнего. Поэтому и сейчас он просто молчаливым надзирателем сидел рядом, продолжая сжимать под столом руку Разумовского и не вмешиваясь в разговор двоих.
Повезло ли Сереже, что его мать оказалась жива и здорова? Олегу, который оказался сиротой в уже осознанном возрасте должно было думаться, что да. Что живая и здоровая мама это лучше чем могила на старом кладбище. Что женщина, подарившая тебе жизнь, пусть и оставившая однажды - лучше чем сиротство. Но он был слишком рационален и умен, чтобы так заблуждаться.
Серый и вовсе был гением, но именно в этом вопросе проявил нездоровый инфантилизм. Он слишком хотел найти свою мать и задать волновавшие его опросы… но какой в том был смысл? Чтобы оправдать или приговорить оставившую его женщину? Чтобы убедить себя, что он не виноват, что его бросили?
У Олега не было таких нелепых мыслей, он не сомневался что нет вины младенца, которого оставила мать едва подарив жизнь. Что это только ее ответственность. Вернее сказать, безответственность.
И слова этой женщины вызывают у него лишь хмурый взгляд. Как и вопросы Разумовского.
- Серый, прекрати. - почти жестко обрубает он любимого, переставая сверлить его мать-кукушку взглядом и пристально глядя в синие глаза, - В том, что она бросила тебя, никогда не было твоей вины. Младенец не может быть виновен в поступках взрослого человека. Ты прекрасно это знаешь.
Эта дурацкая и совершенно мерзкая мысль вызывала у Волкова раздражение. Он не мог допустить чтобы Серый погрузился в ложные самобичевания и искал причину в себе. Не сейчас, когда вина целиком и полностью лежала на другом человеке.
- Это ее решение, ее вина и ее ответственность. Ты - замечательный. И это только ее ошибка, в которой нет твоей вины.
Когда долго пытаешься о чём-то не думать, бессознательно воспринимая это что-то как опасность, угрожающую стабильности и целостности психики, предмет, о котором идёт речь, становится недоступен восприятию, даже когда ты хочешь о нём подумать. Всё, что случилось — вытеснено, и как не хотела бы Белка вернуться к воспоминаниями и искренним чувствам, она не может. Там, где должно быть чувство любви, только бескрайняя стена. Там, где должно быть чувство вины, лежит огромный камень, который давит. Белка чувствует, что если подвинет его, пропадёт. Той частице, что отвечает за её безопасность, мнится, что загляни туда, Белка рухнет в бездну слёз и самобичевания, и конца этому не будет. Нет, лучше так. Лучше не видеть и не признавать. Белка ищет и не находит в себе ни вины, ни привязанности к тому младенцу, которого она родила. Она только жалеет, что молодой человек, который является ЕЁ СЫНОМ, которого она могла бы принять и любить, никогда не поймёт её и всегда будет осуждать, хоть и говорит, что простил.
Что ж, люди разные. Это печально, но факт. Прожив одну жизнь, ты никогда не сможешь понять опыт другого, прожившего жизнь с другой стороны медали. Убитый не сможет понять убившего, и наоборот. Ребёнок не сможет понять мать, бросившую его, и... наоборот тоже? Что-то говорят там про материнское сердце? Белка никогда не верила всем этим пословицам и поговоркам. Мало ли чего говорят бабки в деревнях. Мать — не святой человек, уж она-то знает. Но всё же... Белка не то чтобы понимала Сергея. На каком-то уровне она могла прочувствовать его боль. Словно он герой, а она читатель, она улавливала его историю и то, чем она наполнена. Белка — чувствительный человек. Она понимала, как это ужасно. "Не-ет, — хочется ей объясняться, просить понять, — Ты должен был быть усыновлённым хорошей любящей семьёй. Ты должен был быть любим..." Она почти умоляюще смотрит на Сергея, кривя рот в непонятном чувстве. Но его друг решает ответить за неё, и его слова звучат так резко, так хлёстко — для неё.
Щёки Белки вспыхивают, это гнев, но гнев не выраженный, она не будет смотреть на Олега, который ей сразу не понравился, как на врага. Но как, как он может вменять ей в вину вещи, которых не понимает, говорить, что это была её ошибка, когда он сам не был на её месте? Белка опускает глаза. Она злится, но сама понимает, что Олега ей не за что осуждать. Просто он другой. И... она не была уверена, точно ли отказ от ребёнка не был ошибкой. Он ведь отчасти прав. И сейчас бы она, конечно, не отказалась от малыша. И тогда, знай, что будет с ним — не отказалась бы. Но она не была нынешней Белкой. Она была восемнадцатилетней девушкой с холодной и резкой матерью, у неё не было поддержки или опоры... Они не могут её осуждать. Они не могут!
Белка кусает губу.
— Знаете что? Может, всё-таки кофе? — чуть более энергично, чем должно было получиться, но мягко говорит она. Тёмные глаза блестят. — А потом... Ты, наверное, захочешь посмотреть, как выглядел твой папа?
Она не отдаёт себе отчёта, что делает это назло Олегу. Это её ребёнок, он вернулся к ней, он нашёл её, чтобы она могла исправить свою ошибку. Она не позволит его отобрать обратно.
Отредактировано Вероника Беляева (2022-05-12 21:44:38)
[indent]Теперь уже Серёже приходится сильнее сжимать под столом ладонь Олега, успокаивая разошедшегося друга. Так всегда бывало с самого детства. Если кто-то пытался обидеть Серёжу, то его тут же заслонял своим плечом Волков. Иногда Разумовскому казалось, что Олег, не задумываясь, умер бы за него, если бы это потребовалось. Впрочем, и сам мужчина не хотел бы жить в мире, где бы не было самого дорогого человека. Однажды он уже пробовал такую жизнь, но результат оказался плачевным. И это еще мягко сказано. Диссоциативное расстройство идентичное, махровым цветом расцветшее в отсутствие Олега, до сих пор доставляло проблемы им обоим: нервировало Серёжу, переживавшего за Волкова, и заставляло последнего находиться в постоянном напряжении, чтобы рыжий не навредил ни себе, ни окружающим. Да уж, отличный "букет", ничего не скажешь. Должно быть, Веронике повезло, что ей не достался такой подарок в виде собственного сына. Еще неизвестно, была ли она к нему готова. Впрочем, не факт, что проблемы с менталкой вообще возникли бы у Сергея, не попади он в детский дом.
[indent]- Давайте не будем ссориться, - примирительно произнес Серёжа, выдавив из себя неуверенную улыбку, адресованную женщине, - Пожалуй, нам действительно нужно выпить по чашечке кофе. Если можно с сахаром и сливками. Но можно и с молоком. Это непринципиально, - максимально наивные синие глаза вопросительно посмотрели на Веронику.
[indent]Пока женщина ушла на кухню готовить кофе для не особо званных гостей, рыжий поймал на себе осуждающий взгляд друга. Непринципиально ему, видите ли. Олег наверняка помнил времена, когда Серый закатывал истерики в столовой, если его заставляли есть что-то, что он не хотел. Наверное, именно тогда Волков и решил научиться готовить, чтобы больше не слышать это недовольное брюзжание и вопли. По губам Серёжи скользнула еле уловимая улыбка. Он тоже всё это помнил, будто оно было буквально вчера, а не почти десять лет назад.
[indent]В это время Вероника вернулась из кухни с маленьким подносом, на котором стояли дымящиеся чашки с кофе. Серёжа подорвался помочь, вероятно забыв про свою тотальную неуклюжесть. Воистину, руки росли у него из правильного места, только если речь шла о программировании. И еще, возможно, о живописи. Стоит ли говорить, что одна из чашек благополучно спикировала на пол, чудом не разбившись и не забрызгав брюки Олега, который увернулся профессиональным движением человека, живущего рядом с Сергеем Разумовским не первый десяток лет. Зато светлый ковёр, кажется, был испорчен. Серый виновато потупился, залепетав что-то о том, что он всё непременно компенсирует.
[indent]Во всей этой суматохе мужчина даже поначалу было забыл о предложении Вероники показать ему биологического отца. О таком, признаться, Сергей даже не задумывался. Да, ему хотелось отыскать мать, но мыслей о поисках второго родителя у него не возникало. Он и с этой-то информацией не очень знал, что делать, а тут еще какой-то посторонний мужчина, который, видимо, тоже жив-здоров и, может, даже не подозревает о его существовании. А он ведь всегда в тайне завидовал Олегу, у которого когда-то были и мама, и папа. Серёжа слово "мама" в последний раз произносил в несознательном возрасте, пытаясь научиться говорить. Всё это было так дико и странно, что он даже не знал, что ответить. Ну, наверное, он хочет узнать про своего отца. Но сперва следует всё-таки разобраться с испачканным ковром. Марго любезно предложила в наушник найти интернет-магазин по продаже ковров и паласов. Разумовский обреченно вздохнул, умоляюще глядя на Олега, который единственный не терял самообладания в таких ситуациях и всегда знал, как лучше поступить, если дело касалось житейских мелочей, в которых Серёжина гениальность была абсолютно неприменима.
Отношения с матерью Сережи у них явно не ладятся, но когда подобное волновало Олега? Он смотрит на нее все так же пренебрежительно и за хмурым взглядом скрываются раздражение и разочарование. Он в отличии от любимого ничего не ждет от этой встречи и не надеется на то, что она уверует и раскается или что будет искренне счастлива сыну. Обескуражена, растеряна - да. Это Волков видит, понимает даже без слов по бегающему взгляду и неуверенным и суетливым движениям.
И что поразительно и даже странно неприятно - узнает в них Разумовского. Не хочется чтобы Сережа был похож на мать-кукушку, но гены странная штука. Они словно смеются над ними. И в этих проявлениях волнения и неуверенности - его любимый Серый. Он ведет себя точно так же, совершенно похоже суетится и становится еще более неуклюжим чем обычно.
Хочется, чтобы на этом их схожесть закончилась. Чтобы больше в Разумовском не было ничего от безответственной и легкомысленной матери. Он ведь знает, что всегда был талантливым и усидчивым мальчиком, который упрямо и старательно пробивал себе местов жизнь. Который делал это не только ради славы, обложек глянца и дорогих костюмов. Но и чтобы сделать для людей что-то полезное, чтобы дать миру свободу слова и самовыражения, свободу познавать и открывать окружающую действительность.
Да, в чем-то Сережа и похож с матерью. Но он другой. Совершенно другой.
И только ради него Олег больше не подает голос, а молча позволяет воссоединившимся матери и сыну делать то, что они делают. По крайней мере пытаться общаться.
Пока не приходится вмешаться.
- Я вызову химчистку. - спокойно встречает растерянный взгляд и уже достает из кармана телефон, чуть отходя в сторону, чтобы набрать номер.
За полгода жизни с Серым он обзавелся контактами различных служб, которые могут пригодится в той или иной ситуации - от запачканного ковра до случайно разбитой стеклянной стенки душевой кабины.
- Может быть сходить в кондитерскую за чем-нибудь к чаю? - он вопросительно смотрит на двоих, давая им решить - нужно ли им время наедине.
Сергей согласился на кофе, и Белку это порадовало. Во-первых, им просто необходимо было разрядить обстановку, во-вторых, это прозвучало так, словно он на её стороне. Ведь не хорошо же, когда обвиняют твою мать? А Белка очень, очень хотела направить беседу в мирное русло, смягчить острые углы и... установить контакт. Ведь теперь, казалось Белке, теперь у неё есть семья. Она больше не одинока. Сердце от этой мысли билось чаще. Она ни за что не отпустит теперь новообретённого сына.
И вот, она варит кофе, добавляя туда немного корицы и мускатного ореха. Мысли бегают, как взгляд до этого. Сколько ему? Получается, что двадцать шесть. Боже. Пару лет назад она чуть не оказалась в постели с парнем на несколько лет младше его. Выходит что, она теперь такая старая? Это ужасно. Кофе готов, и Вероника выносит его в зал, вот только донести до стола не удаётся. Сергей встаёт, чтобы помочь и его чашка летит на пол. К частью, падение оказывается безобидным — маленькая прочная чашечка не разбивается, а на гостей не попадают брызги. Тем не менее видно, что Сергей очень расстраивается и умоляющим взглядом смотрит на своего друга. Друг, конечно, спешит всё разрулить.
— Да не парьтесь, ребята, правда, — встревает Белка. — Это же просто ковёр, с ним и не такое случалось.
И она умиротворённо улыбается, призывая взглядом перестать наводить суету. Друг Сергея, Олег, предлагает сходить за чем-нибудь к чаю, и Белка находит это хорошей мыслью, ведь у неё к чаю ничего нет. Но в то же время она боится, что если молодые люди уйдут, они не захотят возвращаться. Ей страшно. Тем не менее, Белка привыкла уступать. Она всегда уступала: пространство для жилья, решения, даже тело. И вот она говорит:
— За углом есть пекарня, раз уж пошло такое дело. У меня, с сожалению, всё кончилось, но... Кстати, есть же приложение, мы можем заказать пирожные на дом, — и её глаза озорно заблестели. Белка взяла свой смартфон и открыла Вместе.
— Что бы вы хотели к чаю? — спросила вслух ассистентка, и в её голосе послышалось торжество и некоторая доля игривого лукавства: она подслушивала. В кои-то веки нейросеть порадовала Белку своей догадливостью, и Белка чувствовала себя как с новой игрушкой. Ребята-то наверняка получше неё разбираются во всяких приложениях, тем не менее.
[indent]Серёжа еле заметно облегчённо выдыхает. Олег, как обычно, спешит на помощь, как Чип и Дейл, вместе взятые. Интересно, ему бы подошла красная гавайская рубашка? Или лучше шляпа! Шляпа бы Олегу точно пошла. Серёжа улыбнулся собственным несвоевременным мыслям. А что до ковра на полу, то Вероника права, это не такая уж большая проблема. Потом они непременно оплатят химчистку. Как-то невежливо приходить в гости и оставлять после себя бардак. Наверное, Разумовский даже купит женщине новый ковёр. Вряд ли этот был каким-то особенно дорогим и принадлежал к обстановке особняка князя Меншикова.
[indent]А вот предложение Волкова сходить в магазин за чем-нибудь к чаю Вероника явно истолковала неверно, или же попросту опасалась остаться наедине с человеком, которого, как выяснилось, носила под сердцем целых девять месяцев. Серёжа нахмурился. Ему, признаться, тоже было неловко говорить с ней без поддержки друга. Но, в конце концов, Вероника была одна, кратковременный уход Олега мог бы уравнять их положение.
[indent]Серёжа невольно потянулся, желая остановить женщину, уже во всю болтавшую с ИскИном на предмет заказа из находящейся внизу пекарни. Лучше и правда Олег сходит сам. Кому, как ни ему, лучше знать, что захотел бы съесть Серый?
[indent]- Спасибо, Марго, ничего не нужно, - Разумовский сделал веронике знак отложить телефон, - Курьер будет идти дольше, чем вернётся Олег. Кофе успеет остыть, - Серёжа виновато улыбнулся.
[indent]- Хорошо, Сергей, вы знаете, где меня найти, если понадоблюсь, - игриво отозвалась Марго, исчезая с экрана гаджета Вероники. Серёже показалось или Олег, всё еще стоящий в дверях, усмехнулся. Мужчина перевел взгляд на Веронику, которая смотрела на него как-то ошарашенно, и он даже не сразу сообразил, в чем дело, успев ненадолго напрячься. Видимо, женщина понятия не имела, как выглядит создатель "Вместе", а свою фамилию при встрече он так и не назвал.
[indent]Вот он, тот самый момент, которого Серёжа ждал двадцать шесть лет. Сейчас самое время сказать, что он гений, миллиардер, плейбой, филантроп и создатель социальной сети "Вместе". Мол, поглядите, мама, какой у вас сын. Но вместо гордости за себя и торжества момента Серый почему-то в очередной раз испытал неловкость, как будто он должен был извиниться за то, что действительно всё это создал.
[indent]- А... - тихо протянул Серёжа, - Я же не сказал... Моя фамилия Разумовский. Это... ну, в общем, вы, наверное, и так знаете.
[indent]Почему-то, когда возможность действительно предоставилась, у Серёжи не было никакого желания каким-то образом хвастаться или кичиться этим. Он кивнул Олегу, давая понять, что вполне справиться один, внутренне всё равно надеясь, что надолго Волков не задержится.
[indent]Когда за другом закрылась дверь, в комнате повисла неловкая пауза. Серёжа то и дело нервно кусал губы, рискуя ободрать с них всю кожу, а Вероника тоже, вероятно, не знала, с чего начинать разговор. Вроде им так много стоило бы друг другу сказать, но ни один, ни другая, не мог начать. Даже кофе Серый пролил, так что рот тоже нечем было занять, чтобы молчать хотя бы под видным предлогом. Первым не выдержал Разумовский.
[indent]- Ты... то есть вы... х-хотели рассказать мне что-то о м-моем отце? - Серёжа, заикаясь, всё-таки нарушил затянувшееся молчание. К тому же, ему действительно было интересно, кем же был этот человек и что с ним потом стало.
ВСМЫСЛЕ? Как? Почему Сергей отдаёт команды её телефону? Или эта Марго тоже в курсе того, о чём сама Вероника только что узнала? — даже такая паранойяльная мысль посетила ум Белки прежде, чем её новый знакомый — её сын — дал пояснения.
Его фамилия Разумовский? Тот самый Сергей Разумовский, создатель Вместе? Он, должно быть, очень богат, помимо того что, конечно и безусловно, знаменит. Да кто не слышал хоть что-нибудь о Разумовском? Разве что Белка никогда не интересовалась, как он выглядит. Разумовский, значит. "Сын" и "Разумовский" никак не вязались у неё в голове. Ну никак. Белка старательно пыталась собраться с мыслями, но всё было тщетно. В голове наступила какая-то туманно-белая пустота. Сергей прервал её мучения, напоминая о недавнем предложении.
— Да, — Белка улыбнулась ему, немного смущённая. Она включила старенький ПК и открыла папку с фотографиями, разобранными по годам. "1994" — всего одна фотография, сделанная на "мыльницу", следующая за ней папка — "2002". — Вот. Вот это мы с твоим папой.
Долговязый парень с длинными тёмными волосами под хайратником в джинсах-клёш и рядом с ним девушка, с такой же лентой, повязанной вокруг головы, тоже в расклешённых джинсах и множестве фенечек. Молодые и счастливые, за его плечом гитара. От фотографии сквозит летом и ностальгией. "Какой Лёша был дурак", — думает Белка. Разве они не справились бы с воспитанием ребёнка? Как они могли отказаться от такого чуда? Впрочем, тогда ни ей, ни тем более ему это чудом не казалось. Одним кошмаром. А в итоге кошмаром стала жизнь Серёжи...
— Знаешь, ты, конечно, осуждаешь его, — поспешно заговорила Вероника, — Но он был чудесным человеком. С ним было так тепло.
Сентиментальные слёзы грозятся застелить взгляд, но этот приступ — секундный. Белка испытывает очень смешанные чувства. Ведь он оставил её в таком... положении. Оставил, ушёл, убежал от ответственности. Будто это вовсе не его дело. Белка и сама считала, что это только её дело, её ответственность. Она же залетела. Но... Спохватываясь, женщина вытирает уголки глаз.
— Пойдём на кухню, а то тебе нечего будет пить, когда твой друг вернётся.
Сергей. Серёжа. И она не может насмотреться.
Отредактировано Вероника Беляева (2022-06-15 20:52:52)
[indent]Кажется, новость о том, что Сергей - создатель социальной сети "Вместе", несколько выбила Веронику из колеи. По крайней мере, вид у нее был весьма удивленный и даже растерянный. В принципе, Разумовский мог бы собой гордиться: произвести впечатление на женщину ему удалось. В глубине души ему это было даже приятно. Возможно, он и созданием соцсети-то занялся именно потому, что надеялся таким образом прославиться и, может быть, мама тогда нашла бы его. Но сам он в итоге сделал это раньше. Вероника, как выяснилось, его никогда и не искала, хотя отпираться от того, что двадцать шесть лет назад родила сына, женщина не стала. Интересно, она жалеет, что оставила его в роддоме? Эгоистичное чудовище внутри Серёжи хотело бы, чтоб жалела. Наверное, нехорошо так думать, но он ничего не мог с собой поделать.
[indent]Единственная совместная фотография Вероники с его биологическим отцом тускло смотрела на Серёжу с экрана старинного компьютера, сопровождая всё это дряхлым кряхтением системного блока. Серый помнил, как сам начинал работать на подобном на уроках информатики в "Радуге". Сейчас в приюте с его легкой руки были установлены новейшие компьютеры. Надо будет и Веронике подарить такой. Хотя бы в благодарность за то, что подарила ему жизнь.
[indent]Серёжа силился найти какие-то знакомые черты в облике молодого парня, смотрящего на него с монитора, но не находил решительно ничего общего с собой. Должно быть, он всё-таки больше пошёл в мать. По крайней мере, музицировать он точно не умел. Да и вообще, как говорил Олег, Серому медведь на ухо наступил. Вот Волков неплохо играл на гитаре, а Серёжа больше любил слушать.
[indent]- А? - Серёжа выплыл откуда-то из собственных мыслей и вопросительно уставился на Веронику, - Да, точно, чай. Или кофе.
[indent]Маленькая уютная кухонька встретила их пережитками советского прошлого в виде старого гарнитура и смотрящимися чужеродно в этой обстановке элементами современного быта - микроволновки и электрического чайника. Подобная кухня была в однушке, которая досталась Серёже от щедрот государства после выпуска из детского дома. Олегу не досталось и этого, потому что он всё еще был прописан в своей старой квартире, которая когда-то принадлежала его родителям и которую ловко оттяпали какие-то ушлые родственнички семейства Волковых. Разумовский до сих пор не мог понять, почему Олег спокойно смирился с тем, что на его казенных метрах до сих пор хозяйничали какие-то прохвосты. У Олега теперь было много денег и было, где жить, но, на Серёжин взгляд, это было делом принципа. Впрочем, без разрешения друга он не решился ничего предпринимать, хотя руки чесались.
[indent]- Не обижайся... тесь... на Олега, - после паузы, наконец, заговорил Разумовский, - Он производит суровое впечатление, но он очень добрый. Просто он беспокоится за меня. Мы росли вместе. Если бы не Олег Волков, то я бы, может, и не выжил в детском доме, - Серёжа осекся, поняв, что сказал явно лишнее, чем, должно быть, ранил Веронику, которой и без того было неловко.
[indent]- Может, расскажете что-то о вас с моим отцом? Он знал о моем существовании? - Серый поспешил сменить тему. Поговорить о трудностях жизни в приюте они явно еще успеют.
Когда Сергей выступает в защиту своего друга и рассказывает, почему к нему так привязан, Белке становится всё понятно. Она кивает.
— Всё в порядке. Я могу понять, почему он... считает меня врагом.
Они идут на кухню, и Белка щедро насыпает кофе в турку, заправляя тем же набором специй.
— Серёж... Ты можешь на ты. Мы ведь не чужие люди, — это звучит как-то грустно, но ведь так и есть. Сколько бедному мальчику пришлось пережить, пока Вероника путешествовала, веселилась с друзьями и пыталась устроить свою личную жизнь. — Прости меня за всё, пожалуйста, — она смотрит на Серёжу, глаза опять начинают блестеть. Это не ей, а ему должно плакать от обиды, одиночества и жалости к себе, но Белка ничего не может с собой поделать. Как бы она хотела растопить эту ледяную стену, которую возвела сама, бросив его.
— А Лёша... — Белка вытирает выступившую влагу поспешно, шмыгает носом. — Лёшу я встретила, когда совсем была юной. Мне было семнадцать, а ему двадцать три. Он был такой солнечный, красивый — совсем как ты — всех очаровывал. Мы сразу влюбились. Он возил меня на попутках по всей стране, знакомил со своими друзьями. И... да. К сожалению, он знал. — Ох, как Белка не хотела бы отвечать на этот вопрос. — К сожалению, он не был готов к детям. Мы — не были. Если бы не мама... Прости.
Кофе пытается убежать, и Белка выключает плиту, смотрит на турку и не видит ничего из-за пелены слёз. Оказывается, как много она всего носила в себе, как много боли и разочарования было спрятано в глубине, и как теперь страшно и стыдно из-за того, что эта плотина прорвалась на мальчика, который сам наверняка нуждается в поддержке и заботе. Но и ей — ей тоже не кому выплакаться. Даже если бы Лёша был жив — они не общались практически с тех пор, как тогда разошлись. Несколько раз виделись на Радуге, потом он совсем пропал. Говорили, спился. Говорили, поехал на дачу к друзьям и угорел ночью, не открыв дымоход. Это было с десяток лет назад. Белка даже ничего не почувствовала. Разве что по-человечески пожалела парня — ещё такой молодой был. Но они рано уходят, те, кто запил. Намного раньше уходят, чем умирают.
Немного успокоившись, Белка сходила за чашкой, вымыла её и налила свежий напиток.
— Твой кофе.
Криво и заплаканно она улыбнулась сыну.
[indent]- Да, я понял... можно на "ты"... - Серёжа опустил глаза, принявшись разглядывать свои пальцы.
[indent]Легко сказать. Умом-то он, конечно, понимал, что это его родная мать, но сердце всё еще не готово было воспринимать Веронику как нечто близкое. Как того же Олега или даже Леру. Впрочем, он давно уже на нее не злился. Может, лет в восемнадцать Серёжа бы и вздумал изображать оскорбленное достоинство, но не теперь. Слишком много воды с тех пор утекло. Как ни печально это могло бы прозвучать, но, возможно, не окажись он в приюте на окраине Санкт-Петербурга в свое время, еще неизвестно, кем бы Разумовский сейчас был. Вот такая ирония судьбы получается. Поэтому стоит ли злиться на Веронику?
[indent]- У меня не очень хорошо с... очаровыванием, кхм... - Серёжа усмехнулся, желая хоть немного разрядить обстановку. Он действительно никогда не был душой компании. Скорее наоборот. В отличие от того другого Разумовского, который вполне мог бы претендовать на титул короля вечеринок, судя по фотографиям из мест, которые были Серёже совершенно не знакомы. Веронике о его существовании знать, конечно, не стоило. Может, когда-нибудь, если они продолжат общаться, он и расскажет ей обо всём, но не сейчас. Эта женщина и так-то не горела желанием с ним встречаться, а тут еще и подарочек в виде диссоциативного расстройства идентичности. Вряд ли какая-то мать гордилась бы таким сыном. К счастью, Серёжино альтер-эго в последнее время не давало о себе знать. Но кто мог предсказать, как долго это продлится?
[indent]- Не нужно извиняться, - наконец, отозвался Серый, осторожно кладя ладонь поверх руки Вероники, - Я на вас... то есть я на тебя не сержусь. Если это важно, то я давно простил.
[indent]Он и правда простил. Сейчас в Серёжиной жизни практически всё с чистого листа, и былым обидам там нет места.
[indent]Сейчас самое время было бы вернуться Олегу, который задерживался по Серёжиным, не терпящим ожиданий, меркам. Что можно столько времени делать в кондитерской? Всё равно Разумовскому никакой кусок в горло сейчас от волнения не полезет. Ну, разве что меренговый рулет. С малиной. А так больше ничего.
[indent]Серёжа придвинул к себе чашку с кофе, вдыхая приятный аромат. Олег тоже варил вкусный кофе, а когда Олега не было, то кофе (средней паршивости) варила Серёжина кофе-машина, в целом справляясь со своей главной задачей - ночными приступами трудоголизма Разумовского, привыкшего засиживаться над своими кодами и цифрами до самого утра. С появлением Волкова от такого режима приходилось отвыкать, потому как Олег буквально за шкирку выгонял Серого спать, приучая жить в режиме более-менее нормальных людей. Серёжа смеялся, что не в его ситуации говорить о нормальности.
[indent]Сейчас бы тоже не помешало появление Олега, чтобы тот за шкирку утащил Серёжу, прежде чем он наговорит всяких глупостей. Но друг всё не возвращался, а рот в отсутствие меренгового рулета у Серого был свободен.
[indent]- Может... может, тебе интересно было бы что-то узнать обо мне? Что-то, что не пишут в Википедии, - Разумовский потупился, принявшись теребить рукава безразмерного балахона, в который был одет. Почему-то у него было ощущение, что он навязывается. Но ведь, если Веронике будет не интересно, она же скажет, правда? Всё-таки межличностные отношения - это очень сложная материя. С кодами и цифрами гораздо проще, не зря математику он понимал лучше, чем что бы то ни было. И где же всё-таки Олег?...
Сергей шутит над собой, и Вероника улыбается сквозь слёзы.
— Ну что ты. В тебе есть что-то такое, очаровательное, это нельзя не заметить, — говорит она, и тут же задумывается, что, возможно, то, что она говорит, как-то противоречит опыту этого молодого человека. А она не в коем случае не хочет отрицать его опыт, хочет ли подчеркнуть, что она заметила в нём то трогательное, что отзывается в душе, располагает. И хотя он давно не ребёнок — и, может быть, как раз поэтому — она наконец начинает чувствовать что-то родственное, особенно когда он кладёт ладонь на её маленькую руку. Ей хочется ещё больше расплакаться и плакать на его груди, груди своего взрослого сына, но Белка находит в себе силы вытереть проступившие слёзы и вдохнуть полной грудью.
— Да, я с удовольствием бы послушала о твоей жизни. Так удивительно, ты так многого добился... Извини, ты... Наверное, тут нечему удивляться, если ты талантливый и упорный, просто я до сих пор в шоке, что ты создатель Вместе, и, вообще, ты — тот самый Сергей Разумовский, — щебечет она по дороге обратно в зал, и можно заметить, как естественность и позитив в голосе сбрасывают лет так десять с её внешнего образа. И хотя Белке до сих пор ужасно стыдно, что Сергей столько вынес и пережил без её участия и поддержки, она горит любопытством, она хочет наконец быть причастной. — Расскажешь мне всё? Не только про твой успех, — она нисколько не сомневается, что этот мальчик всего добился сам, — Мне интересно всё, мне так хочется наверстать упущенное. Я, бесспорно, плохая мать, но... Не хочу, чтобы ты подумал, что я навязываюсь и хочу занять какое-то место в твоей жизни, просто, знаешь... Спасибо, что ты меня нашёл. Правда, я... — она смотрит с тёплой улыбкой во взгляде, — Я так рада, что ты у меня есть. Даже если ты, ну... не захочешь больше видеться. Ты имеешь на это право...
Наверное, пора заткнуться, потому что Белку несёт. Бесконечный поток слов, сопровождаемый улыбками, удивлением, умилением, надеждой спорым ручьём льётся с её губ, в то время как ей хочется прикоснуться, дотронуться до такого настоящего, живого, родного ей человека. Но, наверное, пора заткнуться. Белка думает с облегчением, как хорошо, что этот Олег вышел. Они хотя бы могут поговорить с сыном с глазу на глаз. Неизвестно ещё, как он будет себя вести дальше, когда его друг вернётся.
Отредактировано Вероника Беляева (2022-07-13 09:04:58)
Олега нет даже дольше ем нужно - он осознанно дает шанс любимому мужчине и его матери-кукушке время наладить контакт. Да, он изначально не хотел отпускать его одного. Да, он знал что для Сегого важна его поддержка. Да, он понимал, что это будет во всех смыслах не просто… но все равно был не доволен. Олег понимал, что не вернуть ушедших лет. И теперь мама уже не нужна Серому так сильно… да и он для нее явно не был той самой «кровиночкой», которую она стремилась найти.
И вдруг она захочет сыграть на его чувствах? Вдруг узнав кем стал ее сын, она пожелает воспользоваться ситуацией и исправить свое материальное положение? начать новую более успешную жизнь? Вероятно, Серый будет достаточно податлив, чтобы согласиться на все, что она попросит, после того как раскается и распишется в любви к сыну. Но Волков точно не даст ей пользоваться Разумовским. Если все, что будет нужно Веронике это лишь время сына - общение с ним, совместный досуг… Волков позволит ей это. Но не тянуть из его мужчины соки, прикрываясь воскресшей из небытия материнской любовью.
Пекарня за углом не блещет хорошим ассортиментом - самое простое и «первой необходимости», а вкусы у Серого довольно специфические. Но Марго в смартфоне услужливо подкидывает адрес ближайшего «Метрополя». Там то и закупается Олег - ассорти пирожных к столу подходит как нельзя кстати. Вкусов Беляевой он не знает, в отличии от Серого. Поэтому для своего мужчины он прихватывает еще порцию меренгового рулета И с этими покупками возвращается в квартиру Вероники - как раз вовремя. У подъезда стоит микроавтобус химчистки, с двумя работниками в форме, готовыми забрать ковер.
- Вы вовремя. - кивает Волков, перехватывая их у двери парадной.
Сразу заполняет все бумаги и рассчитывается, чтобы избежать этого процесса в квартире и только потом вместе с ними поднимается к нудной квартире. Дверь после него никто не потрудился запереть, так что входит Олег беспрепятственно.
- Я вернулся! И химчистка приехала. - громко возвещает он с порога, пропуская мужчин. - Гостиная прямо и направо. - командует он, занося покупки на кухню и оставляя так. Помогает мужчинам отодвинуть стол и скатать ковер, прежде чем унести. Квитанцию он кладет на край письменного стола, где включен компьютер. Краем глаза проходясь по фотографии на экране, прежде чем там начинает лениво перекатываться узор заставки.
- Все хорошо? - чуть тише спрашивает он у Серого подходя к нему и мягко сжимая плечо.
[indent]Серёжа оглядывается по сторонам, словно не зная, с чего вообще начать. А действительно, с чего? Вряд ли его жизнь была хоть сколько-нибудь примечательной для Вероники да и вообще для кого бы то ни было. Что там полагается рассказывать в подобных ситуациях? Любимый цвет? Любимый сорт мороженого? Любимая музыкальная группа? Серёжа огляделся, замечая на стенах плакаты - позабытые приметы бурной молодости его матери. Да, судя по этой подборке, женщина явно удивится, если он скажет, что предпочитает слушать Вивальди или Ференца Листа. Пожалуй, имеет смысл промолчать, хотя бы для того, чтобы Вероника попросту не сочла его снобом. Конечно, Сергей такой и есть, но не раскрывать же сразу перед ней все карты.
[indent]- Я не очень понимаю людей,- после недолгой паузы, наконец, формулирует свою мысль Разумовский, - Да, именно поэтому я создал социальную сеть, - его губы трогает легкая улыбка, - Общаться онлайн ведь гораздо проще, правда? - синие глаза улыбаются. Серёже лестно, что Веронике интересны его успехи, значит, всё было сделано не зря и... Ах, да, он же обещал рассказать ей немного о себе.
[indent]- Я воспитывался в приюте на окраине города под названием "Радуга", - Серёже хочется добавить, что из радужного в этом детском доме было только название, но женщина и без того выглядит подавленной, а ему совсем не хочется причинять ей боль. Встрепенувшийся внутри Второй пренебрежительно называет Серёжу тряпкой и в красках начинает расписывать, как бы он поступил с этой горе-мамашей, но на удивление Разумовскому удается довольно быстро заткнуть свое неугомонное альтер-эго и не дать второй личности перехватить контроль. Обычно без помощи Олега это редко ему удавалось, поэтому Серёжа начинает заметно нервничать в отсутствие друга.
[indent]- З-закончил школу с золотой медалью... - Разумовский поднимает голову, стараясь не упустить ни одну из эмоций Вероники, он жаждет одобрения, - Потом был МГУ, факультет вычислительной математики и кибернетики. Ну и... вот сейчас вы... ты знаешь.
[indent]Серёжа закусывает губу - эта детская дурная привычка. Олег говорил, что если Серый не прекратит так делать, то у него там скоро кожи вообще не останется. Серёжа не прекращал.
[indent]- Мой любимый цвет - фиолетовый. Я плохо вижу, но редко ношу очки, предпочитая им линзы. Мне двадцать шесть лет, но я жить не могу без сладкой газировки. Олег - мой единственный друг и самый близкий человек... - всё это Разумовский выпаливает на одном дыхании, словно боясь, что что-то может пойти не так, и он не успеет всего этого сказать. Почему-то кажется, что это важно.
[indent]Облегченно выдохнув, Разумовский почти успокаивается. Сказал, успел. В это время входная дверь открывается и в прихожей слышен какой-то шум, производимый явно не одним человеком. Тем более, что Олег Волков умеет двигаться практически бесшумно. В комнату заходят какие-то странные люди, тут же принимаясь скатывать ковёр. Серёжа вспоминает про обещанную Олегом химчистку и немного расслабляется.
[indent]С любопытством маленького ребёнка Серый заглядывает в пакет, принесенный Волковым, и радостно всплескивает руками.
[indent]- Олег, как ты узнал?
[indent]Волков смотрит практически снисходительно, и Серёжа виновато улыбается. Одним из достоинств Олега было именно то, что он безошибочно умел угадывать мысли и желания Разумовского. Странно, что после стольких лет Серый всё еще способен этому удивляться.
[indent]- Всё в порядке, - шепчет Серёжа одними губами, - Хорошо, что ты вернулся.
[indent]"Нас тут едва не стало трое", - хочется добавить Разумовскому, но он сдерживается, лишь тепло улыбаясь своему самому близкому человеку на свете.
Пока Сергей рассказывает о себе, похмелье окончательно отпускает Белку, и она слушает сына со смесью сопереживания и сентиментальной радости за его успехи. Ведь он такой молодец, Серёжа. Сергей Разумовский. Такой талантливый и самостоятельный. И сильный.
— Иногда людей лучше не понимать, — говорит Белка. — Не все заслуживают понимания.
Ей хочется утешить, ободрить этого робкого молодого человека с лёгким заиканием, пережившего такую тяжёлую пору в своей жизни и оставшегося Человеком.
— Я рада, что... Что ты вот так... — не находя нужных слов, она вздыхает. — Выдержал всё это и многого добился. Знаешь, я иногда думала о тебе. Боялась думать, но иногда приходили мысли... Рисовала страшные картины. Хорошо, что всё сложилось так, как сложилось. И Олег... Я рада за вас.
Вероятно, Сергей не услышал последних слов, потому что Олег, стоило его упомянуть, появился в прихожей с мужчинами в форме. Белка вышла к ним и вслед за ними — в комнату.
— Ой, ну ребят, вы чего, не стоило... — говорит, обращаясь к Олегу и Сергею. Впрочем, если Сергей действительно богат, от него не убудет от услуги по чистке ковра, и всё же. Белка подмечает, насколько эти молодые люди (этот Олег) внимательны и заботливы. В это сложно поверить, потому что, ну, мы все знаем, что деньги развращают. А думать матери своего друга, о чужой матери — это не похоже на развращённость, это настоящая человечность.
Мужчины с ковром уходят, и вновь, по второму кругу, Белка наливает кофе гостям, размещает чашки на столе в облысевшей гостиной, выкладывает на тарелку пирожные. Ей теперь неловко, неудобно, и она не знает, что сказать.
— Ну, — наконец говорит, инициируя Светскую Беседу Обыкновенную, которая обычно так положительно влияет на людей, — Теперь можно спокойно выпить кофе. Чем вы, ребята, сейчас занимаетесь? Какие планы?
Отредактировано Вероника Беляева (2022-08-04 23:12:23)
Вы здесь » Питер FM » Реал, Герман » [05.01.2022] Не забывай свои корни, помни
